много сентиментальногоЭстелла
Мимо пробегали магглы, толкали тележки носильщики, сновали полисмены. Паровозы гудели, люди шумели, вокруг царила вокзальная суматоха в которой никто не замечал волшебницу, присевшую на лавочку между платформами 9 и 10 и внимательно разглядывающую перегородку между ними. Она была очень задумчивая, немного грустная и уставшая, на лице залегли беспокойные морщинки. Она периодически поглядывала на большие вокзальные часы и поправляла полы дорожного плаща, который уже не сходился на округлившемся животе. Совсем скоро там, за этой таинственной перегородкой, к платформе подкатит извергающий клубы дыма красный паровоз, знаменитый на всю магическую Британию. Он привезет домой ее любимого сына, по которому Эстелла успела безумно соскучится за год. Эвандер так вырос, это она заметила еще в Министерстве Магии, когда студентов приводили на экскурсию. Он вытянулся чуть ли не на голову и заметно повзрослел. И что-то еще изменилось в нем, что-то незримое. Мальчик стал замкнутый, раздражительный. Начались проблемы с учебой и какие-то необъяснимые конфликты с отцом. Эван как будто перестал замечать его, писал письма только им с Эрикой, спрашивал только об их делах и здоровье, игнорировал вопросы Витольда... Фелпс часто писала ей, что с сыном что-то творится, но на расстоянии Эстелла была бессильна чем-то помочь, поэтому с нетерпением ждала тот день, когда ее любимый сорванец появится сквозь кирпичное ограждение и расскажет все сам.
Время шло, Эстелла продолжала сидеть на скамеечке. Ей не хотелось идти на платформу, не хотелось видеть никого из знакомых, не хотелось разговаривать, отвечать на вопросы... Она и сама не знала почему, видимо беременность очень сказывается на эмоциональном настроении будущей мамы. Наконец, сквозь барьер начали появляться первые счастливые родители, сжимающие в ладонях ручки своих любимых чад. Магглы упорно не замечали, как из стены выходят все новые и новые семьи, так забавно было за ними наблюдать, правда внимание волшебницы уже переключилось на выходящих. Сейчас должен был появиться ее Эвандер, Эстелла даже встала со скамейки, чтобы не пропустить сына. Дети выбегали со звонкими криками, совы громко ухали, а чемоданы дребезжали на тележках. Среди толпы Крассовская узнала Рауля - приятеля Эвана, который гостил у них на пасхальных каникулах. Он прощался с каким-то странным мальчиком, в порванных штанах и немыслимой прической на голове. "Интересно, а где мой сын? Неужели он и с Раулем разругался?" - взволнованно подумала Эстелла, продолжая следить за Медфрдом и его собеседником.
Эвандер
Очередной год в школе подошел к концу. Бесконечные занятия, шедшие своим чередом, непрекращающимся потоком, закончились. Это было странно, ведь каждый предмет Эвандеру казался особенным, какие-то занятия нравились больше, какие-то меньше, но практически все из них были интересными и увлекательными, но в последнее время что-то случилось. Эвандер даже знал, что и когда. "Всего ничего последние тринадцать лет были одной сплошной ошибкой." Он понимал, что теперь уже ничего не изменить и надо жить дальше и даже старался не обращать внимания и просто отгородиться стеной от всего того, что причиняло боль. Получалось, по крайней мере внешне. Ему так казалось. Хотя порою он понимал, что после последних каникул изменился. Ему не хотелось заниматься, его ничто не увлекало. Бывало, что ему становилось интересно на занятии и ему нравилось, но уже через 15 минут он вспоминал, что-то неприятно отзывалось где-то в груди и он терял сосредоточенность. Настроение было вечно негативным. Учиться не хотелось, хотя что-то он и делал. Эван знал, что школу окончить надо, а для этого надо хоть что-то делать, но смысл всего как-то ушел. Вот так лучший ученик прошлого года еле-еле набрал нужное количество баллов и не сильно успешно сдал экзамен. И сделал все это не то что осознанно, а даже специально. Он мог лучше, но не хотел.
Друзья и близкие замечали эти перемены и пытались что-то сделать, помочь и узнать, что же произошло. Но второкурсник не хотел ничего обсуждать и разговаривать. Просто хмурился, уходил в себя, а порою желающих награждал холодным взглядом. Староста, сначала пытавшаяся его растормошить и развеселить, сейчас лишь подбадривала и мягко помогала. Тетя, которая была рядом и занята своими делами, все равно находила время, чтобы провести с племянником и старалась выяснить причины такого поведения и самочувствия. Хаффлпаффец понимал, что она беспокоится, но ничего сделать не мог, чтобы она перестала переживать. Она говорил, что все в полном порядке, но поверить было сложно. Как с таким поведением и столь сильным изменением в характере с ним еще остался его лучший друг, он и сам не понимал. Он смотрел на Рауля и был ему искренне благодарен за то, что тот не покидает Крассовского, даже при отвратном поведении последнего. Второкурсник сам не знал, что бы случилось, отвернись от него его друг, наверное совершенно ушел в себя. А все потому что Эван злился на себя и на отца. Сначала он хотел отгородиться только он Витольда, но сил не хватило и в итоге возведенная мальчиком стена отгораживала его самого от всех.
В школе от не нужных мыслей Эвандера отвлекала учеба, а что будет дома на каникулах, мальчик не представлял. Но занятия закончились и даже краткий миг поездки на экспрессе тоже, надо было попращаться с другом и ехать домой. Крассовский уже краем глаза заметил маму, сидящую на скамеечке и улыбка тронула его губы. Не смотря ни на что он соскучился. Стена отчуждения не смогла задеть любовь к двум самым главным женщинам его жизни - маме и сестренке. "Его нет, хорошо" Мелькнула в голове шальная мысль, погасившая лучик улыбки. Эвандер хлопнул по плечу друга и сказав, что напишет ему повернулся в сторону, где его ждала мама. Он посмотрел на сидящую женщину, нервно сглотнул и машинально поправил правой рукой прическу. Ладонь коснулась жесткого ежика волос. "Вот ведь, как быстро. А я уже и забыл." Буквально пару дней назад хаффлпаффец кардинально изменил свою прическу. Он специально выбрал этот момент. В школе ему бы в таком виде ходить не позволили бы. И так в последний день профессора хмуро на него косились, директору на глаза он вообще старался не попадаться, благо учеников было много и затеряться в толпе было легко. Рауль не понимал такого шага друга, но в парикмахерскую поддержать однокурсника сходил. Декану Эвандер лишь улыбнулся, староста сначала долго хлопала ресницами, а потом сказала, что "самовыражение достойно уважения". Имидж менять пришлось будучи еще в школе, ведь дома бы ему вряд ли такое позволили бы. "А может и позволили. Хотя какая им разница, ему так и вовсе должно быть наплевать. И вообще моя жизнь, что хочу, то и творю." В итоге решил мальчик, но червячок сомнения вгрызался все сильнее в его сердце, пока он шел по направлению к Эстелле Крассовской. Она, казалось, его сначала не замечала. "Никогда бы не подумал, что высокий ирокез с красными кончиками сделает сына настолько незаметным для матери." Подумал хаффлпаффец стараясь не обращать внимания на неудобные рваные штаны. "Маггловская одежда неудобная, но конкретна эта мне еще и не привычная." Он старался думать о чем угодно лишь бы не о том, что сейчас скажет маме.
Эстелла
Каково же было изумлен е Эстеллы, когда этот странное создание с прической как у разъяренного нарла, отделилось от Рауля и направилось к ней. "Мерлин Всемогущий!" Чем больше вобшеница вглядывалась в черты приближающегося чуда, тем более знакомыми они становились. И вот ошибиться было нельзя. Крассовская застыла от изумления, превращаясь в памятник самой себе, правда, когда мальчик подошел в плотную и практически швырнул на землю свой чемодан, Эстелла все-таки обрела дар речи
- Эвандер? - не громко и медленно начала она, - милый, что с тобой такое стряслось? Или теперь так принято ходить у магглов?
Осторожно коснувшись пальчиками заостренных стоячих концов, Эстелла наконец улыбнулась. Чего только не придумают эти простецы! У нее лично никогда не получалось сливаться с маггловской толпой, к счастью, Фелпс была рядом и корректировала чудаковатые фасоны, выбранные Крассовской на ничуть не менее чудаковатые, но принятые в неволшебном мире. "А разве маггловедение теперь на втором курсе преподают?" - подумала Эстелла, но уточнять не стала. Какая к соплоховстам разница, когда перед ней стоял ее любимый мальчик, такой подросший и невероятно серьезный
- Здравствуй, мой хороший, - пришла наконец в себя озадаченная родительница и с огромным удовольствием прикоснулась губами к бледноватой щеке сына, - как же я по тебе соскучилась!
Не обращая внимания на толпу и смущение сына, Эстелла обняла его и еще раз поцеловала в щеку. Возможно, он считал подобные приветствия излишне сентиментальными? Крассовская в его возрасте точно считала, но теперь она понимала, как сильно скучают родители без детей, пропадающих в Хогвартсе. Объятия длились довольно долго, наверняка больше, чем мог стерпеть Эван, но на много меньше, чем хотелось бы Эстелле. Отпустив сына, она сделла маленький шаг назад, чтобы рассмотреть его как следует
- Ты похудел совсем, - заметила волшебница, глядя а впавшие щеки, - и бледный какой-то... Ты хорошо себя чувствуешь? Мери сказала, что у тебя какие-то проблемы с учебой? И ты чуть было не завалил экзамен по трансфигурации... Эван, что произошло?
Эвандер
- Да, вроде я. Я не знаю как принято ходить у магглов. И меня это не сильно интересует. – Он не врал, ему было все равно как ходят магглы, хотя, насколько он понял по удивленным взглядам простецов, они тоже так редко одеваются. – Мне понравилась эта прическа. И я пошел и сделал такую. Да, она вроде пришла от магглов, но какое это имеет значение? – Не таким он себе представлял первые слова разговора с мамой, с которой не виделся уже достаточно большое количество времени. Он не понимал, то ли мама виновата. "Нет, сам виноват. Вытворяю Салазар знает что, а потом еще жду хорошего отношения."
Эван еще больше посмурнел. Но тут Эстелла протянула руку и коснулась кончика стоящих торчком волос, а потом улыбнулась. Второкурсник с удивлением поднял на нее взгляд. Мама тем временем, похоже, свыклась с новым образом Крассовского и жизнь вернулась в свое русло. Женщина неожиданно для мальчика ласково прикоснулась к его щеке. А потом обняла и прижала к себе. Эвандер сначала удивленно стоял столбом, такая быстрая перемена его обескуражила, а потом краски стали возвращаться в мир. Он обмяк в объятиях мамы и покраснел. Не то чтобы от смущения, он взрослый, а его вот так вот до сих пор обнимает мама. Кто его сейчас мог увидеть? Магглы? На их мнение Крассовский вообще никогда не обращал внимание. Часть друзей и знакомых из школы? Это могло быть, но за каникулы у большинства из них последний мозг выветривается, не говоря уже о воспоминаниях, да и что они могли сделать? Дразнилки и прозвища к нему не прилипали, да и не часто их пытались применить по отношению к этому хаффлпаффцу.
- Здваствуй мама, прогнусавил Эвандер и уткнулся маме в плечо. – Он сильно вырос сам того не замечая, но теперь его макушка оказалась на новом уровне относительно мамы. Объятия были те же, но что-то было не так, и это что-то настораживала мальчика. Когда Эстелла отпустила ученика и сделала шаг назад, он послушно сделал такое же симметричное движение назад. Теперь и он смог рассмотреть маму. И теперь он понял, что его смущало в объятии. Глаза округлились, а брови поползли вверх. "Определенно это оно." Мальчик хотел было спросить маму, но она его опередила, засыпав градом вопросов, на которые он машинально начал отвечать, не сводя взгляда с округлившегося живота Эстеллы
- Нормальный я, расту наверное. А бледный, это тебе из-за прически так кажется. – Сам он этих изменений в себе не замечал, не до того ему было. – Я нормально себя чувствую. А ты? – Вдруг спросил Эвандер маму. - У меня нет особых проблем с учебой, баллы набрал, экзамен сдал, авось еще и на следующий курс переведут. Ничего не произошло. – Хаффлпаффец в последних фразах нагло врал. И это его не радовало. Маму он очень любил и даже больше, а обманывать близкого и любимого человека было отвратительно по его мнению, тем не менее рассказать все Эстелле он сейчас не мог, поэтому постарался перевести тему в более удобное и ни чуть не менее волнительно для ученика русло. – Мама, что с тобой? – Наконец ляпнул он. "Надеюсь, она поняла о чем я, потому что я бы не понял, спроси меня так."
Эстелла
- Нормально?
Это он от Мери заразился или по прежнему в нем жила эта глупая мужская гордость, не позволяющая признаться, что ему плохо или что-то тревожит? Вито тоже так себя вел и Эстелла уже забросила попытки с этим бороться. Хорошо, пусть будет нормально, вопрос ведь можно поставить и по другому, так, чтобы выяснить больше полезной информации.
- В прошлом семестре ты был лучшим учеником Школы, а в этом тебя как будто подменили, тебе разонравилось учиться?
Но похоже Эвандер не слышал ее вопроса, с округлившимися глазами он смотрел на нее так, будто видел впервые. То есть даже не на нее, а на округлившийся живот, в котором неожиданно проснулись два маленьких хулигана и начали усиленно пинаться. "С добрым утром, мои хорошие", - мысленно произнесла Эстелла, немного морщась от чувствительного толчка. Глупая получилась ситуация. Ей уже рожать через несколько месяцев, а сын до сих пор не знает, что у него будут братья. Неужели никто ему не проболтался? Ни Мери, ни даже Эрика... Странно. Она сама конечно хотела сказать на пасхальных каникулах, но так и не успела. Эвандер был какой-то отстраненный, взволнованный, даже агрессивный временами. Как будто его чем-то обидели, а потом начались эти проблемы с учебой. Крассовская понимала в глубине души, что скорее всего все это объясняется попыткой самовыражения и желанием доказать ей и всему миру, что он самостоятельный и достаточно взрослый, чтобы решать как ему стричься и какие уроки посещать. "Главное, чтобы он не перестарался".
Мерлин как же сложно заставить себя не давить на сына, как невероятно тяжело поверить, что он и правда вырос и теперь может все решать самостоятельно. Конечно, 13 еще не Моргана весть какой возраст, но уже через год ему будет 14, появится первая любовь, первый поцелуй, первая бессонная ночь, проведенная под звездами с симпатичной подружкой. А кажется совсем еще недавно Эстелла качала его в колыбели долгими вечерами в огромной холодной поместье посреди Варшавы, которое так и не стало для нее домом. Тогда Эван был для нее самым близким и родным человеком, с который скрашивал ее одиночество, пока муж летал, и давал силы улыбаться. Сейчас уже не верилось, что когда-то Вито уговаривал ее избавиться от случайного ребенка, предрекая, что он сломает ей жизнь. Не сломал, нет, все было совсем наоборот, и именно благодаря Эвандеру Эстелла нашла свое счастье
- Ну и что ты на меня так смотришь? - со смущенной улыбкой наконец ответила она, - со мной то все хорошо, что со мной может случится? И чувствую себя просто прекрасно, и твои буйные братья тоже, - в этот момент Крассовская получила еще один, правда теперь ласковый пинок и улыбнулась сильнее
Эвандер
- Да нормально. – Подтвердил Эвандер, уже чувствуя какой-то подвох. Маму он знал давно, и просто так ее было сложно обмануть. Но это не означает, что они с Эрикой не пытались и не тренировались в этом серьезном деле. Так что теперь хаффлпаффец внутренне насторожился и стал ожидать продолжения. И оно не замедлило появиться. Это была не очень удобная для мальчика ситуация, ему надо было аккуратно выкрутиться от вопросов мамы, а как тут используешь весь свой умственный потенциал и внимание, если внимание сильно отвлекает нечто иное. Крассовский продолжал смотреть на изменившуюся часть матери, но машинально отвечая на ее вопросы.
- Да, мне разонравилось учиться, скучно как-то в этом плане в школе. - "И вообще мне везде скучно и надоело все." Но вслух последнее он сказать не мог, тем более ей. Она помолчала, он тоже не знал, что сказать, он всеми силами пытался осмыслить, как он умудрился пропустить это, ведь, судя по размеру все было давно известно. "Почему мне никто не сказал? Почему? Чувствую себя идиотом, вернее бараном, который пялится на новые ворота." Ученик со странной прической недоумевал. И тут внезапно его мама начала смущаться. Он, пожалуй, такого никогда не видел, а если и видел, то благополучно забыл. Румянец тронул ее щечки и Эвандер изумленно наблюдавший все это чуть не открыл рот от удивления. Его мама, его серьезная и периодически строгая мама, теперь была больше похоже на девочек из школы.
- Я не умею по-другому, - глупо промямлил Крассовский. - Хорошо, что все хорошо. – Уже совсем не думая говорил второкурсник. – Братья? – Еще в большей степени удивился он. "Их двое." Это было последней каплей, мозг работать отказался. "Двое маленьких детей, таких очень маленьких, таких, что умещаются у мамы в животе. Мои братья. Это что-то невероятное. Интересно как им там?" Мысли были странными, неконструктивными, но приятными.
- А можно мне потрогать? А послушать? – Слова вылетели прежде, чем хаффлпаффец успел осознать, что говорит. Это было сложно с той точки зрения, что голова у мальчика не работала.
Эстелла
Эстелла могла только смущенно улыбаться, глядя как на лице сына пробегает целый спектр эмоций. Да уж, сюрприз так сюрприз, вот так неожиданно узнать, что в его жизни появятся еще два мальчика. Волшебнеце было ужасно не ловко, что не удалось сказать об этом раньше, но дети - это не тема для писем, всегда хочется лично сообщать подобные новости. Ну вот она можно сказать сообщила.
- Извини, что так вышло, Эван, - негромко начала оправдываться Эстелла, - я хотела сказать тебе на пасхальных каникулах, но как-то не сложилось... Да и в Министерстве не было подходящего момента, а в письме писать - это ведь совсем не то... Они родятся где-то в середине августа, так что еще успеешь наслушаться криков перед Школой
Крассовская взяла ладонь сына и приложила к животу, как раз к тому месту, в которое особенно любили пинаться маленькие хулиганы. Кто знает, может ладошку Эвана они тоже удостоят приветливым ударом. Как же было здорово наблюдать за сыном, когда через его показное упрямство вновь проступили лучики любопытства и волнения. Он был такой забавные, ее маленький мальчик со стоячей шевелюрой, вечно пытающий стать взрослым, как папа. Мимо снова пробегали магглы, носильщики катили тележки, сновали полицейские. Во круг по прежнему стоял шум и гам, а здесь, вокруг Эстеллы и Эвандера на несколько секунд воцарилось спокойствие и гармония, как будто оба они были не из этого мира. Хотя, в прочем так оно и было. Что делать двум магам в мире простецов?
- Пойдем домой, Эван, - опомнилась вдруг Эстелла, - Эрика тебя с вечера уже ждет, чуть на подоконнике не уснула, вглядываясь в темноту. И папа тоже очень соскучился.
Эвандер
Эвандер все еще заворожено продолжал смотреть на маму. Ему было все равно, как он сейчас выглядит и что, приличные и воспитанные люди так себя не ведут, тем более в общественном месте. "Я уже давным-давно не такой. И до приличного молодого человека мне далеко." В очередной раз по-привычке одернул себя хаффлпаффец и продолжил стоять как стоял, с тем же немного растерянным и глупым видом. Мама начала извиняться, Крассовский слушал ее но ответить ничего на это не мог. Он еще и сам не понимал, он был огорчен, обижен, рад или еще что-то. Одно он мог сказать точно, он был удивлен.
Мама не ответила на просьбу, просто взяла ладонь мальчика и положила себе на живот. Второкурсник замер и притаился как мышь. Все его чувства сейчас были обострены, он старался одновременно и услышать и почувствовать, что же происходит там внутри. Мир вокруг затих, а может, и вовсе исчез. Сейчас здесь были только сын и его мама. Ему повезло, через несколько спокойных секунд он почувствовал, если не толчок, то какое-то шевеление. Он с дурацкой улыбкой и округлившимися глазами посмотрел на Эстеллу. Понимание приходило медленно. "Они там уже есть и они живые." К детям и беременным хаффлпаффец относился вполне спокойно, но когда это оказывалось настолько близко и реально. С этим он еще не сталкивался. Он помнил то время, когда родилась Эрика, но сам он был еще слишком мал, так что запомнил не много и все воспоминания были как в тумане. Сейчас же он был достаточно взрослый, чтобы воспринять происходящее по-новому.
Все эти события и перемены завораживали Эвандера, он пребывал в каком-то ступоре ровно до того момента, пока Крассовская не позвала его домой. Мальчик сначала непонимающе смотрел на нее, потом слова дошли до него. "Эрика меня ждет. Не может быть." Спокойно подумал он, а затем первую мысль догнала вторая. "И папа." С лица сошло придурковато-радостное выражение, мальчик вновь стал серьезным и сосредоточенным. В этот же самый миг, купол, отделявший его и маму от всего мира с треском разбивающегося стекла осыпался на пол. Шум гам и магглы вновь хлынули в него. Эван не заметил этого, ровно как и не услышал скрипа осколков под его ногами, когда он наступал на них, приближаясь к дому.